looking for angels
Глава 1.
Глава 2.1.
Глава 2.2.
Глава 3.1.
читать дальше
Камелот тонул в раскаленном мареве камня, воздух был настолько душен и тесен, что мысль о прохладных лесах не покидала ни одного жителя ни на секунду. Король не был исключением.
Распахнутые настежь окна не помогали от полуденной жары. Как и мокрые полотенца, и умывания колодезной водой. Поэтому желание Артура выбраться за удушливые стены было вполне естественным. Но абсолютно невыполнимым. Потому что на Камелот шло тысячное восстание крестьян, которое могло достигнуть города за трое суток. И королю нужно было придумать хоть какой-нибудь способ избежать бойни между своим народом. Но при такой жаре голова абсолютно отказывалась думать, и Артура утешала только одна мысль – все, что он мог сделать на данный момент, он сделал. А точнее, отправил рыцарей выразить волю короля перед подданными. Волей этой был призыв к мирному решению проблем и приказ сложить оружие. Конечно, рассчитывать на его исполнение не приходилось, а вот в возможности переговоров Артур был почти уверен. По крайней мере он надеялся, что Ланселот, как самый ответственный, и Леон, как самый опытный, смогут донести до людей мысль, что король не желает народу зла.
Раздался стук, и тут же скрипнула дверь. Артуру не надо было отворачиваться от окна, чтобы понять, кто имел наглость так бесцеремонно вторгнуться в его покои. Тем не менее Артур повернулся к вошедшему слуге, и так и замер. По отросшим волосам Мерлина стекали капли воды, медленно скользя по контурам его в кой-то веки открытой шеи. Они не спеша сбегали по лбу и острым скулам, затекая в приоткрытый рот. А этот наглец с глазами невинного ребенка слизывал драгоценную влагу с пухлых губ. Артур контролировал свои действия, но вот контролировать мысли в такую жару оказалось совершенно невозможным. Он шумно и тяжело сглотнул и сказал непривычно низким голосом:
- Я тебя не впускал, Мерлин.
На что тот лишь пожал плечами.
- Вам что-нибудь нужно, сир?
- Мне кажется, или ты уже четвертый раз за сегодня это спрашиваешь?
- Может быть, - невозмутимо продолжал слуга. - Но вдруг ваш ответ изменится.
- Мне нужно, Мерлин, чтобы эти люди выслушали Ланселота и Леона. Больше ничего.
- Боюсь, это не в моих силах. Но я могу принести вам ведро с холодной водой. Если окунуть туда голову - очень освежает, - Мерлин довольно провел рукой по мокрым волосам.
- А еще лучше окунуть и не вынимать.
- Восстание крестьян не повод для самоубийства, - попытался пошутить Мерлин.
- Твою голову окунуть, дурак.
- Не стоит, - все с той же широкой улыбкой ответил слуга.
- Мерлин, не пытайся меня развеселить. Моя власть терпит крах, не до твоих шуток.
Слуга вмиг посерьезнел и как будто повзрослел.
- Ваша власть не рухнет. Эти крестьяне еще пожалеют, что пошли сюда.
- Вряд ли. Им наверняка уже нечего терять, - Артур задумался. - Если они орут "Долой короля, долой налоги", - то у них точно ничего не осталось.
- Я в это не верю.
- Мерлин, ты слуга, а не политик, тебе не понять.
- Люди не могут быть голодными тогда, когда король все делает правильно.
- Все правильно делал мой отец, а я где-то допустил ошибку. Я не оправдал его надежд, не оправдал надежд народа... Может, мне и впрямь стоит уйти.
- Вам не стоит равняться на отца, - Мерлин прямо и дерзко посмотрел на короля. Как ни странно, тот не взбесился.
- Ты не политик, - повторил Артур. - Король должен быть сильным, у него не должны по землям разгуливать вооруженные крестьяне и требовать что попало.
- Они просто не понимают, что вы делаете все возможное для них. Ланселот объяснит им, и они вернутся в свои деревни, - Мерлин говорил так, словно знал об этом наперед. Ничего, кроме упертой уверенности, его лицо не выражало.
- Я рад, что ты так уверен, но живи ты в деревне - ты бы был с ними.
- Возможно, потому что я не знал бы вас. Но я знаю, и верю, что вы правы.
- Спасибо, Мерлин, - ни тени иронии не проскользнуло в голосе короля.
Слуга аж весь засветился, отгоняя своей улыбкой тягостное чувство вины.
- И я думаю, что многие люди тоже верят в это.
- Мне бы твою уверенность, Мерлин, - Артур хлопнул друга по плечу. - Есть одна вещь, которую ты можешь для меня сделать.
- Я само внимание.
- Скажи рыцарям, что я жду их через час на тренировку, во дворе.
- И все?
- Если ты только не умеешь гасить солнце, то все, - не удержался от сарказма Артур.
Мерлин как-то странно на него глянул, кивнул и вышел.
Король снова уставился в окно невидящим взглядом. У него есть люди, которые верят в него. Это вселяет надежду и немного успокаивает - те, кто действительно важны, останутся верны ему и его Камелоту, что бы ни случилось. Но все-таки, почему? Почему при Утере люди были довольны жизнью даже в голодные годы, а сейчас готовы свергнуть его наследника? Артура всегда учили, что король должен быть сильным. Сильным, как отец. Утер был идеалом правителя в глазах сына, и эта истина была непреложной. Только объяснить Артуру, в чем же заключается эта примечательная королевская сила, никто не удосужился. И принц в свое время делал выводы сам: наверное, сила - это когда король казнит виновных, чаще всего магов, когда захватывает чужие земли, когда жертвует одним человеком ради королевства, когда люди говорят с ним, не глядя в глаза, и когда по имени его могут называть только два человека. Понятно, откуда Артур знал, как казнят, но непонятно, откуда знал, как миловать. Этому при Утере не учили, а помилование вообще считалось слабостью со стороны короля. Но он не мог казнить так же, как отец - не вникая, не думая о человеке, жестоко и без сомнений. Поэтому за год правления Артура ножи палачей затупились, а веревки на виселицах растрепались.
И вот сейчас, когда, Артур чувствовал, что король должен проявить силу, он жалел обо всех помилованных им. Ему казалось - казни он их, и не было бы восстания проблем и сомнений. Или возьми он сейчас, да подави восстание жестокой силой, казни всех зачинщиков, накажи участников - и вновь вернутся в Камелот порядок и авторитет сильного короля. Но мысль о казнях уже претила Артуру, и такое развитие событий было почти невозможным. Все старые теории о том, как надо править, расходились с тем, как Артур правил на самом деле. И если говорить честно, даже сейчас, когда восстание набирало силу, он по-настоящему ничего не хотел менять. Потому что когда-то кто-то сказал ему, что настоящие короли правят сердцем, а его Артура, сердце не умело казнить, убивать и терпеть несправедливость. Это сердце было сильно только в своей честности, любви и сострадании к людям. И разум уже не мог заставить это мудрое сердце не владеть волей короля, когда тот решал вопросы жизни и смерти простых людей.
Артур вышел из своих покоев и не спеша направился в оружейную, чтобы подготовиться к тренировке. Замок притих в жарком мареве, и все звуки казались усиленными во много раз. Поэтому проходя мимо одной из дверей, Артур смог услышать довольно интересный диалог. Один голос определенно принадлежал Гаюсу - немного скрипучий и низкий. И второй было нетрудно определить - высокий и немного невнятный голос Мерлина. Они явно о чем-то спорили.
- Я не стану сидеть сложа руки! Я не могу так!
- Проклятье, Мерлин, ты еще найдешь себе применение, более полезное. Мало забот на твою голову, что ли?
- Но я должен помочь, пусть даже таким пустяком.
- Пустяком, который может тебя выдать. Всем жарко, все терпят. Он сильный и молодой, потерпит еще.
- Гаюс, ты не понимаешь!
- Ах, ну да. Желторотый...
Мерлин прервал его на полуслове.
- Ему тяжело от того, что происходит. Он ищет причину, почему началось восстание. И что-то мне подсказывает, что ничего он не найдет, потому что... - Мерлин запнулся, как будто ляпнул лишнее. - Потому что эти крестьяне разбегутся, как только их вразумит Ланселот, - Артур почувствовал, что Мерлин сказал совершенно не то, что хотел.
- Тем более. Я запрещаю тебе так рисковать, Мерлин!
- Ты не можешь мне запретить. Я все равно помогу Артуру.
Гаюс помолчал минуту.
- Но я не буду ниоткуда тебя вытаскивать.
- Не придется вытаскивать, - бодро заверил лекаря слуга.
Артур поспешил поскорее уйти подальше, чтобы его не заподозрили в подслушивании чужих разговоров. Хотя если речь шла о нем, догадаться об этом было несложно, он имел право знать, что о нем говорят. Но как ни странно, из этого диалога король не вынес ничего полезного - одни какие-то намеки и отчаянное желание Мерлина помочь. Только Артуру не приходилось надеяться, что если мальчишка соберется-таки помогать, это принесет реальную пользу - в конце концов, что может сделать слуга, пусть даже и очень верный. "Главное, чтобы не мешал и не сильно надоедал", - это было первым требованием ко всем действиям Мерлина, а к помощи в особенности. Артур пообещал себе повнимательнее понаблюдать за лопоухим и останавливать его, когда тот будет переходить все границы разумного. А вот на вопрос, почему Гаюс считал, что помощь Мерлина может что-то выдать, Артур не нашел ответа и решил поискать его в поведении парня.
У короля и без таких мелочей было над чем поломать голову, и когда Артур достиг оружейной, мысль о Мерлине уже покинула его мозг.
На следующий день Артур проснулся очень рано, и попытки снова уснуть ни к чему не привели. Поэтому практически с самого рассвета король занял выгодную для наблюдения за дорогой позицию на смотровой площадке замка. Даже если Ланселот и Леон торопились, их можно было ждать не раньше, чем к полудню. Артура это нисколько не волновало, и казалось, что наблюдение за жизнью нижнего города и главных ворот - его любимое занятие. Обычно это зрелище могло быть хоть немного интересным, потому что в Камелот постоянно въезжал и выезжал различный люд. Но еще вчера вечером король приказал никого не впускать и не выпускать без личного осмотра кем-нибудь из рыцарей. Естественно, что оживленное движение прекратилось, и город замер в ожидании вестей и зрелищ. А вновь воцарившаяся жара только усиливала всеобщую леность и чувство неопределенности.
С поста Артура пытались увести и Мерлин ("Вам напечет голову, как тогда думать будете, когда они приедут?"), и Гвен ("Что толку тебе здесь стоять - это никак не повлияет на ситуацию"), и Гавейн ("Ты все равно узнаешь первым о том, что они приехали: минутой раньше, минутой позже - не принципиально"), но никто не смог оттащить короля с наблюдательной позиции.
Наконец вдали на дороге появились два огромных пыльных облака. Всадники гнали лошадей во весь опор, и поэтому не оставалось сомнений в том, кто это. Артур, как ошпаренный, подскочил и помчался к воротам. Хмурые лица рыцарей не обещали ничего хорошего, а опущенные при виде Артура глаза говорили громче слов.
- Нас освистали, Артур. Ни слова не дали сказать, - Ланселот говорилтак, словно сам был виноват в этом.
- Они готовы были закидать нас камнями.
- Мы не уезжали до последнего.
Артур чувствовал себя на удивление собранным – видимо, заранее подготовил и продумал свою реакцию.
- Тогда Камелот надо готовить к осаде, - Артур принялся раздавать указания. - Элиан - проверь стражу и их оружие. Персиваль - собери добровольцев. Гавейн - расставь людей: к воротам и на стенах - побольше, на площадях - меньше. Ланселот, Леон - вы отдыхаете. Это приказ, - сразу исключил Артур возможность возражений. - О, Мерлин, ты вовремя. Скажи Гаюсу, чтобы готовил лазарет в каком-нибудь зале - повязки всякие, мази, не знаю, что там еще надо. Потом ко мне в оружейную - будем выдавать оружие добровольцам. А еще скажи Гвен, чтобы ничего не боялась и не суетилась. И спроси - осталось ли у нее дома какое-нибудь оружие после отца. Или ткань на повязки.
Только после того как все разошлись выполнять приказ, Артур посмотрел на слугу. Тот был белым, как мел, что в такую жару было, мягко говоря, странно, а в его глазах читалась паника.
- Господи, Мерлин, сколько можно быть таким трусом! Это крестьяне с вилами, их никто не учил драться, а уж тем более брать крепости штурмом.
- Артур, - загробным, тихим голосом прохрипел Мерлин. - Артур, они все-таки не разошлись с миром? Они правда решили идти на Камелот?!
- Да, Мерлин. Так что напрасно ты был так уверен, - король еще раз внимательно посмотрел на слугу. - А теперь иди к Гаюсу и делай, что я сказал.
- Боги, откуда у вас у всех столько уверенности, что все будет хорошо? Почему мне одному кажется, что это полный провал?!
- Ты просто воспринимаешь это сильнее всех, это нормально. Но тебе в самом деле не стоит так переживать, ты достойный король и тебе не в чем оправдываться.
- Гвен, я не сильный король, я делаю не так, как хотел бы отец.
- А ты уверен, что он был идеальным правителем, что на него стоит равняться? - Гвен поняла, что как всегда затронула не ту тему. - Прости. Давай не будем об этом.
Артур кивнул и отошел к окну, внимательно всматриваясь в темноту, будто желая увидеть там орды разъяренных крестьян. Ему придется убивать свой народ. Это со всеми королями случалось? Что они делали? Сомневались ли, как он, или были решительны и тверды? Сомневался ли отец? "Нет", - услужливо подсказал разум. Артуру такой ответ отчего-то не нравился.
- Почему же они освистали Ланселота и Леона? - обращаясь скорее к себе, спросил Артур.
Гвен не ответила. Она беспокойно смотрела на ссутулившуюся спину короля и думала, что такой человек, как Артур, никогда не обретет свое счастье, будучи королем. Природа всегда возьмет свое, и вбитое в детстве чувство превосходства и желание управлять уйдут на второй план. Она твердо верила, что Артур будет замечательным правителем и уже сделал довольно много, чтобы стать им. Но она едва ли могла представить, насколько судьба этого человека будет трагична именно из-за того, что ему досталась такая ноша как управление государством.
- Гвен, послушай! - лицо Артура просветлело.
- Да?
- Могли ли они освистать Ланселота и Леона потому, что они благородные и знатные? То есть они не хотели говорить с теми, кто в принципе не может их понять, - Артура захватила эта идея. - А если бы с ними говорил кто-то их статуса, кто-то без меча и красного плаща, они бы выслушали? Наверняка! По крайней мере дали бы хоть что-то сказать... - Артур снова задумался. - Нужно найти кого-то, кто пойдет и втолкует им все. Надо найти какого-нибудь смышленого простолюдина...
Сказал и осекся.
- Я пойду, Артур.
Он почувствовал себя идиотом. Как будто сказал это, чтобы заставить ее идти утихомиривать крестьян.
- Нет, Гвен, - как можно тверже сказал Артур. - Это не был намек. Это просто теория. Ни один человек не согласится на это, а заставить кого-то так рисковать я не могу.
- Но Артур, я могу... Правда, могу.
- Нет. Никто не пойдет. Мне придется разогнать людей, я приму всю ответственность на себя.
- Артур, - Гвен открыла рот, чтобы начать долгий бесполезный спор, но Артур не дал ей продолжить.
Долгий, искренний поцелуй возымел должный эффект - девушка больше не пыталась настаивать. Даже не пыталась навязывать свое общество - пожелала спокойной ночи и вышла, краснея.
Не прошло и минуты, а в покои уже бесцеремонно ввалился Мерлин.
- Какого черта?! - начал было Артур, но что-то в лице слуги заставило его насторожиться и замолчать.
- Я пойду завтра к крестьянам. Я объясню им все. Я обещаю, они уйдут с миром.
- Ты подслушивал?!
- Да. То есть, нет, я случайно услышал.
- Ага, мимо проходил.
- Да, - не отреагировал на сарказм Мерлин. - Я пойду, - повторил основную мысль слуга.
- Ты понимаешь, что это бред? Они вооружены, и их сотни. А ты толком меч держать не умеешь.
- Умею!
- Даже если бы ты владел им, как я, у тебя не было бы шансов.
- Я же не драться с ними иду, а донести до них твое послание.
- Если они решат напасть, тебе конец.
- Они не решат. Они тоже не дураки, Артур. А если и решат - я убегу.
- Нет, Мерлин. Никто не будет рисковать собой из-за того, что я не могу проявить силу и показать, кто в королевстве главный, - Артур старался говорить убедительно, но одного взгляда на Мерлина было достаточно, чтобы понять - он уже все решил и ни за что не отступится, даже если придется жертвовать чем-то. Зная Мерлина, Артур решил до жертв не доводить, но и так дело оставлять было нельзя.
- Мерлин, подумай -Они не станут слушать кого-либо пришедшего прямиком из Камелота, а уж тем более королевского слугу. Я признаю, моя идея - бред. Ни к чему хорошему такой поход не приведет.
- Я пойду, - как заведенный, словно боясь сказать что-то еще, повторил Мерлин.
Артур взглянул в полные решимости голубые глаза, вспомнил вчерашний полдень и взъерошенные мокрые волосы на затылке парня. Какого черта он так привязался к нему, простому крестьянину, примечательному только своей, порой неоправданной, верностью? Артуру пришлось признать - терять Мерлина ему хотелось меньше всего.
- Бесполезно тебя уговаривать?
- Да.
- А если я скажу, что казню тебя, если ты пойдешь?
- Даже если они разойдутся?
Артур на секунду замялся.
- Да.
- Нет. Не казнишь, даже если все станет еще хуже, - непонятно из чего сделал вывод Мерлин.
- С чего это ты взял? - сразу же взвился Артур.
- Просто так. Но если тебе так больше нравится - я верю, что казнишь, но все равно пойду.
- Ты сумасшедший.
Мерлин лишь пожал плечами.
- Я не выпущу тебя из города, - пустил в ход последний аргумент Артур.
Самый слабый аргумент, надо сказать. Уж кто-кто, а юркий королевский слуга выберется из Камелота при любых обстоятельствах. В подтверждение бесполезности такой угрозы, Мерлин хмыкнул, оставляя победу за собой.
- Тогда послушай меня, Мерлин. Возьми меч и...
- Нет, - перебил короля тот. - Так они не поверят, что я простолюдин. Думаю, они воспримут это как вызов.
-Как ты будешь обороняться, если они нападут?!
- Я справлюсь, Артур, - слуга немного поколебался. - Не переживай за меня, я смогу защититься, если понадобится.
- Каким образом, Мерлин? - Артур вложил в эти слова всю иронию, на которую был способен.
Мерлин промолчал.
- Хотя бы надень кольчугу. Под рубашку, - поспешно добавил Артур.
Слуга кивнул и спросил:
- Можно мне идти?
Артуру вопрос показался неуместным.
- Завтра еще увидимся.
- И не только завтра, - как Мерлин нашел в себе силы так непринужденно улыбнуться, Артур не знал.
Слуга вышел из покоев, но из головы короля не шло беспокойство о нем. Как он собирается защищаться? Что за бред: «Я могу постоять за себя?». "Да его ветром сдувает, и лошадь за наездника не признает!" - думалось Артуру.
Королю вспомнились странности, всегда отличавшие Мерлина. Например, ни в одной передряге ни одна стрела и ни один удар не приходился на слугу. Он как будто отталкивал от себя всю опасность. Или, например, его периодическое пропадание в таверне, о котором не знал даже Гавейн, завсегдатай этого места. Или умные, если не сказать мудрые, мысли, которые Мерлин порой изрекал. В общем, в нем было что-то очень свое: специфичное и неподвластное измерению. Что-то, что Артура влекло и манило. Наверное, поразительная верность и преданность сыграли в этом не последнюю роль. Королю вспомнился недавно услышанный спор Гаюса и Мерлина. Вот она, та помощь, о которой говорил лекарь! Но... Мерлин не мог знать, что Ланселота освистают, а Гаюс не мог назвать желание выступить посланцем пустяком... Значит, было что-то еще. Сомнений в том, что Мерлин сделал по-своему, у Артура не возникало. Король лихорадочно вспоминал все события прошедших суток. И тут его осенило: в покоях было абсолютно комфортно - не жарко и не холодно. Даже душно не было. Но как?Как такое возможно?! У Артура было только одно предположение, и он не знал, нравится оно ему или нет. И если это предположение было правдой, становилось ясно, как Мерлин может постоять за себя. Но Артур не верил, что такое может быть. Это было бы слишком... страшно. А король Камелота не привык придумывать себе лишние страхи.
Когда Артур вышел во внутренний двор, на место тренировки, рыцари были уже в сборе. Только вот занимались они как всегда не тем, чем надо.
Персиваль держал в руках какую-то огромную ветку, а Гавейн картинно нападал на друга с мечом. Видимо в этом странном действе должен был победить Персиваль, поэтому его огромная дубинка в конце концов прижалась к шее Гавейна, имитируя нормальное оружие. Тот, ничуть не расстроившись, тут же поднял руки вверх, признавая поражение.
- Что это у вас тут такое? - сурово спросил Артур подопечных.
- Мы разыгрываем сцену "Захват Камелота крестьянами", - весело ответил Гавейн и, задорно подмигнув, добавил: - Присоединяйся.
Король кинул на троих рыцарей суровый взгляд и прикрикнул:
- Никаких сценок, мы собрались на тренировку, - и уже спокойнее добавил: - Как вы знаете, на Камелот надвигается опасность, и я хотел бы...
- "Заручиться вашей поддержкой и объяснить вам, какая страшная сила, эти разъяренные крестьяне", - Гавейн довольно похоже передал стиль речи Артура. - Давай дальше.
- Это действительно большая сила, нам не стоит иронизировать над этим.
- А над чем же еще? - удивленно спросил Персиваль.
- Ни над чем! - сорвался Артур. - Это вам не Ценред какой-нибудь, это народ Камелота требует, чтобы я отменил им налоги.
- Я тоже могу много чего требовать, - ляпнул Элиан.
И Артура прорвало.
- Можешь?! Ты считаешь, что можешь?! Да вы, трое, вам на все плевать. Вам так все равно, что мне кажется, что вы - предатели, что вы первыми побежите открывать ворота восставшим! Вы с теми, кто окажется у власти, с теми, кто может дать все, что вы захотите - веселье, женщин и возможность помахать мечом! Сейчас вам смешно, вы даже понять не способны, что такое борьба внутри народа! Это кровь, резня и полный крах моей власти! Как люди вообще будут относиться ко мне, если я сотни крестьян переубиваю перед воротами города? Но вам-то что, вам наплевать, гори оно все синим пламенем. Вы не так давно слезли со своей земли и уже зазнались, уже тянетесь к красивой жизни, уже во всю глотку высмеиваете слабости крестьян. Замечательно, рыцари, я рад за вас.
Персиваль с Элианом совершенно не знали, как им реагировать: вроде их оскорбили, но вроде и Артура в этой ситуации можно было понять. А вот Гавейн ни секунды не сомневался.
- Вообще-то, по рыцарскому кодексу я должен бы вызвать тебя на поединок, но, во-первых, ты мой господин, а во-вторых, - рыцарь подошел и хлопнул Артура по плечу. - Ты слишком серьезно все это воспринимаешь. Чем проще ты к этому отнесешься, тем проще разрешится проблема. К тому же чувство юмора не вредило еще ни в одной ситуации, так что оставь свою хмурость. И вообще, тренировка, по-моему, не лучший способ подготовился к осаде. Если позволишь, я пойду проверю боевые посты на крепости - толку будет больше.
Артур оторопело кивнул, и Гавейн, привычно ухмыляясь, ушел.
Речь друга придала Персивалю уверенности, и как только Гавейн скрылся за поворотом, он спросил:
- Ты в самом деле думаешь, что мы лицемерные предатели? - ни тени осуждения в его голосе не было, только еле уловимая горечь.
Артур буркнул что-то вроде: "Я преувеличиваю, не предатели конечно, но..."
- Артур, каждый из нас обязан тебе чем-то, - поддержал Персиваля Элиан. - Неужели среди нас найдется такой неблагодарный, который не может отплатить элементарной верностью?
- Нет, - уже твердо ответил король. - Но то, как вы относитесь к происходящему, заставляет меня прибегать к крайним мерам воздействия на вас. Вы как-то не чувствуете серьезности ситуации, ведете себя, как дети... Ваши эти шутки...
- Гавейн прав - тебе стоит применить свое чувство юмора, - Элиан решил, что волна гнева уже прошла, и можно было сказать то, что думаешь. - Оно ведь у тебя есть и очень хорошее.
- Артур, знай, что мы сделаем свое дело, как надо и когда надо, но позволь нам между ратными делами вести себя так, как легче и проще, - Персиваль серьезно посмотрел на короля.
- Вам проще смеяться над собственной прошлой жизнью, когда вы сами пахали землю и зависели от плодородия земли?
- Не над ней, - рыцарь запнулся. - Наверное.
- Видишь, я тоже бываю прав, - король снисходительно посмотрел на Персиваля. - Мы квиты.
Рыцари немного помолчали и, заметив на лице Артура тень улыбки, заявили:
- Мечу все равно никогда не сравнится с дубинкой, так что пойдем-ка лучше проверим боевые посты, все равно часы тренировок ничего не изменят, - Персиваль кивнул Элиану.
Король властным жестом отпустил их и добавил:
- Я потом проверю укрепления. И Гавейну это передайте.
За два года жизни в Камелоте Мерлин научился ориентироваться в ночном замке почти так же хорошо, как и в дневном. А остаться незамеченным даже тогда, когда охрана усилена во много раз, магу не представлялось очень уж затруднительным. Аккуратно усыпив стражников, Мерлин спустился в усыпальницу, миновал длинный жуткий, затянутый паутиной ряд гробниц и подошел к потайному ходу. Простенькое заклинание - и дверь поддалась. Мерлин шагнул в темный, пропахший сыростью коридор и, освещая себе дорогу волшебным синеватым светом, пошел вперед, к решетке. Снова простенькое заклинание - и маг оказался на краю леса. Этот выход был удобнее для Мерлина еще и тем, что находился ближе к нужной поляне, чем главные ворота.
Мерлин оглянулся, проверил, не следит ли за ним кто, и отправился вглубь леса. Постепенно спускаясь с холма, на котором располагался замок, он забирал немного влево и в итоге вышел на нужное место.
- Ghlaonn tú an dragan! - приказал Мерлин и уставился в ночное небо, ожидая там увидеть нечто более живое, чем звезды.
Прошло минут пять, пока дракон не появился на горизонте.
- Здравствуй, юный чародей, - поприветствовал Килгарра своего повелителя.
- Здравствуй, - маг немного замялся. - Я знаю, ты не любишь говорить о будущем, но все-таки я хочу спросить...
- Об этом восстании, - если драконы умели улыбаться, то Килгарра именно это и сделал. - Оно не такое уж нелогичное, как тебе кажется. Эти люди неспроста не стали слушать Ланселота. Но если я расскажу - тебе будет неинтересно завтра.
- То есть ты считаешь, что моя жизнь скучна, и меня надо развлекать такими вещами?! - возмутился Мерлин.
- Хорошо, юный чародей, - Мерлин приготовился слушать. - Я скажу по-другому. Тебе будет сложнее говорить с этими людьми, если я скажу, почему их поведение закономерно.
- Прекрасно, - маг недовольно скрестил руки на груди. - Скажи хотя бы - я правильно все делаю?
- О, не сомневайся, юный чародей. Ты все-таки оказался небезнадежным учеником, - Килгарра расправил крылья и уперся когтями в землю.
Мерлин ничего не ответил, и дракон с чистой совестью улетел, оставив мага в полном недоумении. Как бы он ни привык к советам Килгарры, оставаться с большим количеством вопросов и загадок после таких встреч, чем до них, Мерлину не нравилось. А статус Повелителя Драконов не отменял того, что с мнением самого дракона все равно надо считаться.
В замешательстве и тревоге Мерлин побрел обратно, по пути заметая следы своего присутствия. Мысль о том, что он может завтра обнаружить, отнюдь не успокаивала. Вдруг он не успеет сориентироваться, вдруг его магия окажется бессильна, вдруг у него просто-напросто ничего не получится? Почему дракон считал, что ему понравится интрига происходящего, Мерлин не знал.
Маг вернулся в замок, а затем и в свою комнатку, постаравшись не разбудить Гаюса. Бледный лунный свет заливал все вокруг, не уменьшая тревоги Мерлина. Он прекрасно осознавал, что лучше бы ему поспать перед таким ответственным делом, но где у Гаюса сонный отвар, маг не знал, а сна не было ни в одном глазу. Мерлин попытался успокоить себя: "Я маг, следовательно лично мне опасности никакой не грозит. Я могу защитить себя от обычного оружия, значит мне не страшны разъяренные крестьяне... И стражи Камелота", - печально добавил Мерлин. Если ему придется обороняться, то разоблачения не избежать, а значит не избежать и гнева Артура. Все это слабо успокаивало, потому что Мерлину, как и обычно, нужно было не столько обезопасить себя, сколько обезопасить Артура и весь Камелот. Маг попытался придумать причину, почему крестьяне все-таки решат выслушать его. Ничего лучше, чем элементарное благоразумие и уважение к королю, маг не придумал. В случае с последним все уже давно убедились в обратном. И почему осознание этого не пришло в его голову раньше? Единственное, что радовало: Килгарре понравились его действия, он даже их одобрил, что бывало крайне редко. Мерлин полежал, помучался еще минут двадцать, прежде чем понял, что умы людей могут подчиняться магии, могут становиться угодными одному человеку. И этим человеком вполне может быть он. Это звучало бесчестно, но стоило Мерлину подумать, сколько людей можно спасти, сколько нервов Артуру сохранить, и практически все его сомнения отпали сами собой. К тому же он решил не навязывать им "правильное" решение: просто заставить их выслушать, так было гораздо удобнее. С этой успокаивающей совесть мыслью, Мерлин погрузился в навалившуюся на него дрему и, мерно посапывая, уснул.
- Ты помнишь, что мы будем стоять на смотровой площадке и при малейшей угрозе стрелять в них. Если же ты чувствуешь, что что-то не так, а мы не видим, кричи что-нибудь вроде: "Камелот в опасности!" - и мы начнем стрелять.
- А мы с Элианом выбежим и выдернем тебя из лап разъяренных крестьян, - полушутя сказал Артур.
Только Мерлин знал, что в этой шутке доля шутки очень мала.
- Не надо никуда выбегать. Я сам справлюсь - я могу быстро смотаться от них, а вот вам ваша рыцарская честь не позволит так сделать.
- Мы защитим тебя.
- Я никогда не сомневался в ваших способностях, сир, но крестьян во много, много раз больше, чем рыцарей во всем Камелоте.
Мерлин знал, что Артура все равно не убедить.
- Пора, - сказал маг.
- Ты точно помнишь, что надо говорить? - в сотый раз спросил Артур.
- Да, - терпеливо в сотый раз ответил Мерлин.
Рыцари похлопали мага по плечу, пожелали удачи и передали его Артуру для последнего напутственного слова.
- Мерлин, ты всегда был труслив, как хорек. Я не ожидал от тебя такой безрассудной храбрости, - это можно было счесть за высшую похвалу из уст короля.
- Я как еж, - слуга не обошелся без странностей.
- Почему?
- Мне всегда казалось, что ежи очень смелые.
- Я не буду вдаваться в дебри твоих фантазий, - скептически заметил Артур и прижал друга к себе, похлопывая по спине.
- Все, иди, - велел король, отпустив его.
И Мерлин вышел за ворота Камелота. Никаких вражеских стражников около них не стояло, поэтому он беспрепятственно пошел в сторону лагеря, раскинувшегося прямо у стен замка. Но все-таки крестьяне оказались не так самонадеянны - около первой палатки стоял дозорный, который вскочил и схватился за меч, едва завидев Мерлина.
- Ты кто? - воинственно спросил он.
Мерлин внимательно осмотрелся. На смотровой площадке никого не было - рыцари и Артур еще не успели подняться, а значит пока можно было делать, что угодно. Маг сконцентрировался и применил заклинание. Теперь этот дозорный точно его выслушает.
- Я житель Камелота и хочу поговорить с восставшими.
- Ты посланец Артура?
- Нет, разве я похож на его холеных рыцарей?
Вообще-то это был слабый аргумент, потому что переодеть можно и самого короля. Но дежурного это нисколько не смутило.
- Нет, не похож. А что тогда тебе надо?
- Нам интересно было бы узнать, в чем собственно проблема, потому что от нас все утаивают, мы не знаем, кто вы и чего хотите.
- Тогда иди за мной, - сказал мужчина и повел Мерлина между рядами палаток и шалашей.
Он вел его вглубь лагеря, что не входило в планы мага. Мерлин совсем не был уверен, что его оттуда видно, а уж тем более слышно.
Вскоре они пришли в центр стоянки. Люди сновали туда-сюда, но никто не обращал на них внимания. Тогда дозорный крикнул с такой силой, которую Мерлин совсем не ожидал в нем обнаружить: "Соберитесь все на площади, ибо мы должны выслушать посланника от жителей Камелота!"
Буквально через пять минут вся площадь была заполнена людьми, они даже принесли пустой ящик и поставили Мерлина на него, чтобы было виднее. Все замерли в ожидании. Магу стало нестерпимо жарко, словно собравшиеся глазами прожигали его насквозь. Все приготовленные слова, естественно, вылетели у него из головы, видимо не зря Артур постоянно спрашивал, помнит ли Мерлин речь.
- Простые люди в Камелоте не знают, что происходит здесь и почему вы пришли к стенам города с оружием. Нам говорят, что вы хотите захватить Камелот, но мы не верим, что это так. Мы хотим знать, в чем дело и почему вы здесь.
Тот самый дозорный, который привел Мерлина на площадь, взялся ответить.
- Мы хотим вернуть магию в Камелот!
- И хотим видеть на троне другого короля! - подхватил кто-то. - Который не будет заставлять нас платить такие непомерные налоги.
Мерлин сделал паузу, изображая задумчивость.
- Я уверен, что идею вернуть магию поддержит весь Камелот. А вот про налоги мне не очень ясно...
- Отменить! - крикнул кто-то.
- Но ведь на них содержится армия, которая охраняет границы. Если ее распустить, нас тут же захватят другие короли и заставят платить еще больше.
- Конечно, парень, ты живешь в городе, ты не знаешь, что такое работать в поле! Мы отдаем почти весь урожай и весь год едим что попало, а то и вовсе голодаем!
- Я вырос в деревне! - гордо заявил Мерлин. - Но без армии все развалится, начнется война, в которой Камелоту не выиграть.
- Они жируют, а мы голодаем! Где справедливость?!
- Я не видел ни одного жирующего солдата или рыцаря. Большинство из них очень достойные люди.
Сказал и понял, что это точно было лишним. Воцарилось гробовое молчание. Какая-то фигура начала пробиваться к сцене с другого конца толпы. Мерлин думал только о том, что не может подвести Артура, поэтому вновь применил то же заклинание, что и несколько минут назад к дозорному. Люди будут его слушать, но недолго.
- Но это не значит, что они могут отбирать весь ваш хлеб, - люди продолжали молчать, находясь в небольшом трансе после примененного заклинания. - Просто это можно решить совсем по-другому, мирно.
- Нас никто не слушает! - послышался ожидаемый отклик.
- Тогда надо ткнуть Артура лицом в ваши проблемы и..
- Да! - Мерлину понравился этот одобрительный возглас. - А то он для народа ничего не делает!
- Мои родственники живут в деревне. Они сказали, что Артур понизил им налоги из-за засухи. Значит, он что-то делает, но этого как всегда недостаточно.
- И делает он это как всегда не там, где надо!
- Может, он просто не знает, что надо делать?
- Что он тогда за король?!
- Может, просто стоит ему рассказать - мирно, без оружия? - проигнорировал выпад Мерлин.
- Будет он нас слушать, конечно.
- Если бы он хотел, он бы перебил вас всех, как только вы подошли к городу, но он этого не сделал. Может, король и выслушает вас.
- Вас? А жителей Камелота?
- Нас, - быстро исправился Мерлин. - Давайте кто-нибудь из вас пойдет внутрь вместе со мной, и мы попробуем попасть к королю.
Толпа восприняла это как-то очень неоднозначно, начались неразбериха и шум. Мерлин колебался - вмешиваться или нет. Но Артуру нужно было помочь, поэтому долго сомневаться магу не пришлось. Люди снова немного затихли.
- Так мы пойдем к Артуру требовать возвращения магии и снижения налогов?
- Да! - крикнул какой-то парнишка, и толпа подхватила возглас.
О лучшем Мерлин и мечтать не мог. Площадь утонула в согласных возгласах и криках. Но тут он заметил того человека, которого желал видеть здесь меньше всего. Которого Мерлин ожидал и боялся увидеть, который одним своим присутствием сводил все достижения на нет. Мальчишка подрос и зверем глядел на все происходящее из-под отросших черных волос. Взгляды Мордреда и Мерлина встретились. В голове последнего промелькнуло воспоминание: мальчишка злобно бросает в его сторону: "Я никогда тебе этого не прощу и не забуду". И тут же в голове мага звучит мальчишеский голос: "Не прощу и не забуду". Мерлин хочет задать вопрос, но ментальная магия еще слабо ему поддается, поэтому Мордред опережает его.
«Что ты делаешь? Куда лезешь? - пауза для ответа, который просто не мог последовать. - Ты же понимаешь, что я могу сейчас полностью разрушить твой мир. И я сделаю это, если не перестанешь нам мешать и не слезешь с трибуны».
Мальчишка кинул мимолетный взгляд на стены Камелота и набрал в легкие побольше воздуха. Мерлину не пришлось расшифровывать, что это значит. Одна десятая секунды, чтобы подумать. В мозгу промелькнуло первое, самое глупое заклинание.
"Aon fhuaim as do bhéal", - губы Мордреда шевелились, но не было слышно ни звука. Топор войны между ними был вырыт.
«Ах ты..! Трус! Лжец! Как они могут верить тебе, если ты их все время обманываешь?! Ты предал всех магов, чтобы быть там! Чтобы иметь свое теплое место! Наверняка там ловушка, наверняка уже придумали, как убить всех нас здесь! Я проклинаю тебя, Мерлин! Проклинаю тебя всеми богами!» - гневный голос Мордреда звучал в голове мага.
Причем не только в голове Мерлина. Альвар, стоявший рядом и не подозревавший о происходящем, тоже услышал слова мальчика.
«Альвар! Скажи всем, громко, что он - маг, лжец, предатель волшебников и посланник Артура!»
Мужчина, к которому и обращался Мордред, нагнулся к уху мальчика и что-то шепнул.
«Он чуть не дал мне и Моргане умереть. Он личный слуга короля, он сильный чародей, который не хочет возвращения магии в Камелот».
Снова Альвар нагнулся и что-то сказал, Мерлин ничего не мог расслышать в шуме толпы.
«Быстро, Альвар! Делай, как я говорю!»
Мужчина все еще сомневался.
«Моргана будет только рада, если будет отомщена! Это никак не повлияет на людей, она всех их подчинила, они верны ей!»
Видимо, Альвар решился и...
- Давайте вы выберете, кто пойдет в Камелот к королю Артуру прямо сейчас, чтобы не тянуть с этим делом и не ждать, пока они начнут стрелять! - Мерлин крикнул это как можно громче. И был услышан - толпа еще больше оживилась, загудела, как улей, и никому не было дела до бормотаний Альвара.
- Пусть пойдет Альвар! - послышалось из толпы.
Мужчина замер, а Мордред истошно орал у него в голове: "Нет!". Взгляды людей устремились к Альвару, вопрошая, согласен ли он выполнить такое ответственное задание.
- Если вы хотите, чтобы пошел я, то я с радостью сделаю это!
- Да, хотим, - загудела толпа.
Мордред отступил от Альвара на несколько шагов.
- Ты тоже предатель! Ты обещал! Ты сказал, что за все надо мстить, а теперь ты потакаешь ему, - мальчишка кивнул на Мерлина. - Вы все, все предатели!
Может, магу и показалось, но по щекам Мордреда текли слезы. Мальчишка опустил голову, сжал кулаки и полез сквозь толпу, подальше от Мерлина.
«Я проклинаю тебя! Я проклинаю тебя всем тем, чем прокляли меня!» - прозвучало в голове напоследок.
Но Мерлину было уже не до проклятий. Нужно было уходить, и поскорее. Если все это действительно затеяла Моргана, то без внимания она его речь не оставит. Мерлин едва помнил, как спрыгнул с ящика и, схватив Альвара за руку, потащил его сквозь плотную, жаркую толпу к воротам замка. Только оказавшись внутри, Мерлин смог четко оценить ситуацию и придумать план действий. «План» было, конечно, слишком громким словом для этой импровизации.
Мерлин и Альвар уже прошли нижний город и вошли в ворота верхнего, когда из-за угла показался Гаюс. Он давно ждал Мерлина и уже приготовил тираду по поводу его безрассудности, но заметив, что маг не один, поубавил свой пыл. Пока старик не испортил его план, Мерлин взял инициативу в свои руки. Он незаметно вытащил какой-то затасканный клочок бумаги из штанин и с помощью магии написал на нем несколько слов.
- Гаюс, ты как раз вовремя! Ты можешь просить короля от всех восставших и от жителей Камелота выслушать требования народа? - произнося это, Мерлин изобразил что-то подобное рукопожатию и передал записку.
Маг видел, как, отойдя, Гаюс читает ее. "Восстание организовала Моргана". Мерлин боялся, что это слишком шокирующая информация для старика. Но лекарь не растерялся - он быстро подошел к магу, возмущенно вздергивая брови.
- Простите, на пару секунд, - обратился он к Альвару.
Когда они отошли подальше, Мерлин раздраженно спросил:
- Что, Гаюс? Это очень подозрительно.
- Подозрительно это то, откуда ты это, - лекарь потряс запиской, - взял?
- Я видел Мордреда, Гаюс. Его голос, как и тогда, был в моей голове, он говорил с вот этим человеком, - Мерлин указал на Альвара. - О том, что Моргана будет довольна, если они расскажут людям, что я маг.
- Зачем ты тогда его привел? - в ужасе спросил Гаюс.
- Он не согласился этого сделать.
- Но все равно, Мерлин, как ты объяснишь Артуру, откуда ты знаешь про Моргану?
- Гаюс, она больше не подопечная короля, она - враг Камелота. Ее можно обвинить в чем угодно, без каких-либо доказательств.
- Артур все равно спросит, откуда ты знаешь. Он же хочет быть справедливым.
- Скажу что-нибудь. Гаюс, он думает, что народ не хочет видеть его на троне, но это не так! Он не должен принять требования Морганы. Артур имеет право знать, а уж что делать - ему самому решать.
- Только ему-то польза, а ты на виселице.
- Артур - не Утер. Я надеюсь.
- Надеюсь, - пробормотал Гаюс и пошел в сторону дворца.
Мерлин вернулся к Альвару.
- Гаюс - придворный лекарь, он может помочь, - пояснил маг.
Друид промолчал и уселся на ступени крыльца. Мерлин последовал его примеру, и вот так в полной тишине они просидели еще минут двадцать. Хотя магу казалось, что прошел по меньшей мере час. Мысль о том, что возможной наградой за проведенные переговоры может стать виселица, его совсем не радовала. Но он привык к этому ощущению: пренебрежению собой ради Артура. Это было знакомо и привычно, и никакие новые мысли по поводу самопожертвования в голове Мерлина не появились. А это означало, что Камелот и Артур должны быть спасены любой ценой, любыми средствами и способами.
Вскоре вернулся встревоженный Гаюс и сказал, что король обязательно примет "человека от народа", как только поговорит с Мерлином.
Маг быстрым шагом отправился к Артуру. Едва тяжеленные двери за слугой захлопнулись, король выпалил:
- Ты уверен, что восстание организовала Моргана?
- Да.
- Почему?
- Я видел Мордреда.
Видимо для Артура связь была не очевидна, поэтому он спросил:
- И что?
Мерлин помялся, но нашел, что ответить:
- Когда Моргану украли друиды, там был Мордред, и я помешал ему убежать вместе с ней. Он наверняка это помнит. Да и пока мальчик был в Камелоте, он очень привязался к Моргане. Наверняка участие в восстании - это своеобразная благодарность за помощь.
Артуру нити в этой логической цепочке казались очень непрочными, и он упорно хмурился.
- Мерлин, ты уверен? - еще раз спросил он.
- Артур, подумай: они хотят видеть другого короля. Но никакого другого законного наследника кроме Морганы нету, а год назад ее правления никто не принял. Все сходится - она заставила людей пойти против тебя, запутала им мозги, вот и все.
- Мерлин, ты абсолютно уверен?
- Да, - твердо ответил слуга. - Точно-преточно.
Король колебался: где это видано, чтобы король слушался слугу. Но других доказательств у Артура не было, а Моргана была слишком опасным субъектом, чтобы оставить предупреждение Мерлина без внимания.
- Хорошо, я верю тебе, но если я узнаю, что это не так... Твоей голове не поздоровится, - Мерлин не испугался даже для приличия. - Веди этого человека сюда.
Переговоры шли уже несколько часов, и Мерлин откровенно устал. Поэтому он особенно обрадовался, когда Альвар был загнан в тупик своим же требованием. В какой-то момент Артур повернул вопрос о смене короля так, что он стал равняться вопросу возведения на престол Морганы. Естественно, Альвар не мог признаться, что хотел видеть ее на троне - это означало бы разоблачение и, вероятнее всего, виселицу. Был ли друид не готов к таким последствиям, струсил ли или уже придумал другой план - неизвестно, но требования "Долой короля!" он больше не выдвигал.
Все остальное было, по сути, прикрытием, и обещание Артура подумать о снижении налогов не обрадовало Альвара. Как и обещание когда-нибудь вернуть магию. Потому что по искреннему убеждению друида, это должна была сделать Моргана. Вернуть магию в Камелот должен был великий волшебник, а не какой-то пендрагоновский отпрыск.
Мерлин же придерживался абсолютно противоположной точки зрения. Эту битву за людские умы они выиграли. Эту битву за магию выиграл Мерлин. И это вселяло надежду.
Глава 4.
Десять лет спустя.
Глава 2.1.
Глава 2.2.
Глава 3.1.
Глава 3.2
читать дальше
Артур
Камелот тонул в раскаленном мареве камня, воздух был настолько душен и тесен, что мысль о прохладных лесах не покидала ни одного жителя ни на секунду. Король не был исключением.
Распахнутые настежь окна не помогали от полуденной жары. Как и мокрые полотенца, и умывания колодезной водой. Поэтому желание Артура выбраться за удушливые стены было вполне естественным. Но абсолютно невыполнимым. Потому что на Камелот шло тысячное восстание крестьян, которое могло достигнуть города за трое суток. И королю нужно было придумать хоть какой-нибудь способ избежать бойни между своим народом. Но при такой жаре голова абсолютно отказывалась думать, и Артура утешала только одна мысль – все, что он мог сделать на данный момент, он сделал. А точнее, отправил рыцарей выразить волю короля перед подданными. Волей этой был призыв к мирному решению проблем и приказ сложить оружие. Конечно, рассчитывать на его исполнение не приходилось, а вот в возможности переговоров Артур был почти уверен. По крайней мере он надеялся, что Ланселот, как самый ответственный, и Леон, как самый опытный, смогут донести до людей мысль, что король не желает народу зла.
Раздался стук, и тут же скрипнула дверь. Артуру не надо было отворачиваться от окна, чтобы понять, кто имел наглость так бесцеремонно вторгнуться в его покои. Тем не менее Артур повернулся к вошедшему слуге, и так и замер. По отросшим волосам Мерлина стекали капли воды, медленно скользя по контурам его в кой-то веки открытой шеи. Они не спеша сбегали по лбу и острым скулам, затекая в приоткрытый рот. А этот наглец с глазами невинного ребенка слизывал драгоценную влагу с пухлых губ. Артур контролировал свои действия, но вот контролировать мысли в такую жару оказалось совершенно невозможным. Он шумно и тяжело сглотнул и сказал непривычно низким голосом:
- Я тебя не впускал, Мерлин.
На что тот лишь пожал плечами.
- Вам что-нибудь нужно, сир?
- Мне кажется, или ты уже четвертый раз за сегодня это спрашиваешь?
- Может быть, - невозмутимо продолжал слуга. - Но вдруг ваш ответ изменится.
- Мне нужно, Мерлин, чтобы эти люди выслушали Ланселота и Леона. Больше ничего.
- Боюсь, это не в моих силах. Но я могу принести вам ведро с холодной водой. Если окунуть туда голову - очень освежает, - Мерлин довольно провел рукой по мокрым волосам.
- А еще лучше окунуть и не вынимать.
- Восстание крестьян не повод для самоубийства, - попытался пошутить Мерлин.
- Твою голову окунуть, дурак.
- Не стоит, - все с той же широкой улыбкой ответил слуга.
- Мерлин, не пытайся меня развеселить. Моя власть терпит крах, не до твоих шуток.
Слуга вмиг посерьезнел и как будто повзрослел.
- Ваша власть не рухнет. Эти крестьяне еще пожалеют, что пошли сюда.
- Вряд ли. Им наверняка уже нечего терять, - Артур задумался. - Если они орут "Долой короля, долой налоги", - то у них точно ничего не осталось.
- Я в это не верю.
- Мерлин, ты слуга, а не политик, тебе не понять.
- Люди не могут быть голодными тогда, когда король все делает правильно.
- Все правильно делал мой отец, а я где-то допустил ошибку. Я не оправдал его надежд, не оправдал надежд народа... Может, мне и впрямь стоит уйти.
- Вам не стоит равняться на отца, - Мерлин прямо и дерзко посмотрел на короля. Как ни странно, тот не взбесился.
- Ты не политик, - повторил Артур. - Король должен быть сильным, у него не должны по землям разгуливать вооруженные крестьяне и требовать что попало.
- Они просто не понимают, что вы делаете все возможное для них. Ланселот объяснит им, и они вернутся в свои деревни, - Мерлин говорил так, словно знал об этом наперед. Ничего, кроме упертой уверенности, его лицо не выражало.
- Я рад, что ты так уверен, но живи ты в деревне - ты бы был с ними.
- Возможно, потому что я не знал бы вас. Но я знаю, и верю, что вы правы.
- Спасибо, Мерлин, - ни тени иронии не проскользнуло в голосе короля.
Слуга аж весь засветился, отгоняя своей улыбкой тягостное чувство вины.
- И я думаю, что многие люди тоже верят в это.
- Мне бы твою уверенность, Мерлин, - Артур хлопнул друга по плечу. - Есть одна вещь, которую ты можешь для меня сделать.
- Я само внимание.
- Скажи рыцарям, что я жду их через час на тренировку, во дворе.
- И все?
- Если ты только не умеешь гасить солнце, то все, - не удержался от сарказма Артур.
Мерлин как-то странно на него глянул, кивнул и вышел.
Король снова уставился в окно невидящим взглядом. У него есть люди, которые верят в него. Это вселяет надежду и немного успокаивает - те, кто действительно важны, останутся верны ему и его Камелоту, что бы ни случилось. Но все-таки, почему? Почему при Утере люди были довольны жизнью даже в голодные годы, а сейчас готовы свергнуть его наследника? Артура всегда учили, что король должен быть сильным. Сильным, как отец. Утер был идеалом правителя в глазах сына, и эта истина была непреложной. Только объяснить Артуру, в чем же заключается эта примечательная королевская сила, никто не удосужился. И принц в свое время делал выводы сам: наверное, сила - это когда король казнит виновных, чаще всего магов, когда захватывает чужие земли, когда жертвует одним человеком ради королевства, когда люди говорят с ним, не глядя в глаза, и когда по имени его могут называть только два человека. Понятно, откуда Артур знал, как казнят, но непонятно, откуда знал, как миловать. Этому при Утере не учили, а помилование вообще считалось слабостью со стороны короля. Но он не мог казнить так же, как отец - не вникая, не думая о человеке, жестоко и без сомнений. Поэтому за год правления Артура ножи палачей затупились, а веревки на виселицах растрепались.
И вот сейчас, когда, Артур чувствовал, что король должен проявить силу, он жалел обо всех помилованных им. Ему казалось - казни он их, и не было бы восстания проблем и сомнений. Или возьми он сейчас, да подави восстание жестокой силой, казни всех зачинщиков, накажи участников - и вновь вернутся в Камелот порядок и авторитет сильного короля. Но мысль о казнях уже претила Артуру, и такое развитие событий было почти невозможным. Все старые теории о том, как надо править, расходились с тем, как Артур правил на самом деле. И если говорить честно, даже сейчас, когда восстание набирало силу, он по-настоящему ничего не хотел менять. Потому что когда-то кто-то сказал ему, что настоящие короли правят сердцем, а его Артура, сердце не умело казнить, убивать и терпеть несправедливость. Это сердце было сильно только в своей честности, любви и сострадании к людям. И разум уже не мог заставить это мудрое сердце не владеть волей короля, когда тот решал вопросы жизни и смерти простых людей.
***
Артур вышел из своих покоев и не спеша направился в оружейную, чтобы подготовиться к тренировке. Замок притих в жарком мареве, и все звуки казались усиленными во много раз. Поэтому проходя мимо одной из дверей, Артур смог услышать довольно интересный диалог. Один голос определенно принадлежал Гаюсу - немного скрипучий и низкий. И второй было нетрудно определить - высокий и немного невнятный голос Мерлина. Они явно о чем-то спорили.
- Я не стану сидеть сложа руки! Я не могу так!
- Проклятье, Мерлин, ты еще найдешь себе применение, более полезное. Мало забот на твою голову, что ли?
- Но я должен помочь, пусть даже таким пустяком.
- Пустяком, который может тебя выдать. Всем жарко, все терпят. Он сильный и молодой, потерпит еще.
- Гаюс, ты не понимаешь!
- Ах, ну да. Желторотый...
Мерлин прервал его на полуслове.
- Ему тяжело от того, что происходит. Он ищет причину, почему началось восстание. И что-то мне подсказывает, что ничего он не найдет, потому что... - Мерлин запнулся, как будто ляпнул лишнее. - Потому что эти крестьяне разбегутся, как только их вразумит Ланселот, - Артур почувствовал, что Мерлин сказал совершенно не то, что хотел.
- Тем более. Я запрещаю тебе так рисковать, Мерлин!
- Ты не можешь мне запретить. Я все равно помогу Артуру.
Гаюс помолчал минуту.
- Но я не буду ниоткуда тебя вытаскивать.
- Не придется вытаскивать, - бодро заверил лекаря слуга.
Артур поспешил поскорее уйти подальше, чтобы его не заподозрили в подслушивании чужих разговоров. Хотя если речь шла о нем, догадаться об этом было несложно, он имел право знать, что о нем говорят. Но как ни странно, из этого диалога король не вынес ничего полезного - одни какие-то намеки и отчаянное желание Мерлина помочь. Только Артуру не приходилось надеяться, что если мальчишка соберется-таки помогать, это принесет реальную пользу - в конце концов, что может сделать слуга, пусть даже и очень верный. "Главное, чтобы не мешал и не сильно надоедал", - это было первым требованием ко всем действиям Мерлина, а к помощи в особенности. Артур пообещал себе повнимательнее понаблюдать за лопоухим и останавливать его, когда тот будет переходить все границы разумного. А вот на вопрос, почему Гаюс считал, что помощь Мерлина может что-то выдать, Артур не нашел ответа и решил поискать его в поведении парня.
У короля и без таких мелочей было над чем поломать голову, и когда Артур достиг оружейной, мысль о Мерлине уже покинула его мозг.
***
На следующий день Артур проснулся очень рано, и попытки снова уснуть ни к чему не привели. Поэтому практически с самого рассвета король занял выгодную для наблюдения за дорогой позицию на смотровой площадке замка. Даже если Ланселот и Леон торопились, их можно было ждать не раньше, чем к полудню. Артура это нисколько не волновало, и казалось, что наблюдение за жизнью нижнего города и главных ворот - его любимое занятие. Обычно это зрелище могло быть хоть немного интересным, потому что в Камелот постоянно въезжал и выезжал различный люд. Но еще вчера вечером король приказал никого не впускать и не выпускать без личного осмотра кем-нибудь из рыцарей. Естественно, что оживленное движение прекратилось, и город замер в ожидании вестей и зрелищ. А вновь воцарившаяся жара только усиливала всеобщую леность и чувство неопределенности.
С поста Артура пытались увести и Мерлин ("Вам напечет голову, как тогда думать будете, когда они приедут?"), и Гвен ("Что толку тебе здесь стоять - это никак не повлияет на ситуацию"), и Гавейн ("Ты все равно узнаешь первым о том, что они приехали: минутой раньше, минутой позже - не принципиально"), но никто не смог оттащить короля с наблюдательной позиции.
Наконец вдали на дороге появились два огромных пыльных облака. Всадники гнали лошадей во весь опор, и поэтому не оставалось сомнений в том, кто это. Артур, как ошпаренный, подскочил и помчался к воротам. Хмурые лица рыцарей не обещали ничего хорошего, а опущенные при виде Артура глаза говорили громче слов.
- Нас освистали, Артур. Ни слова не дали сказать, - Ланселот говорилтак, словно сам был виноват в этом.
- Они готовы были закидать нас камнями.
- Мы не уезжали до последнего.
Артур чувствовал себя на удивление собранным – видимо, заранее подготовил и продумал свою реакцию.
- Тогда Камелот надо готовить к осаде, - Артур принялся раздавать указания. - Элиан - проверь стражу и их оружие. Персиваль - собери добровольцев. Гавейн - расставь людей: к воротам и на стенах - побольше, на площадях - меньше. Ланселот, Леон - вы отдыхаете. Это приказ, - сразу исключил Артур возможность возражений. - О, Мерлин, ты вовремя. Скажи Гаюсу, чтобы готовил лазарет в каком-нибудь зале - повязки всякие, мази, не знаю, что там еще надо. Потом ко мне в оружейную - будем выдавать оружие добровольцам. А еще скажи Гвен, чтобы ничего не боялась и не суетилась. И спроси - осталось ли у нее дома какое-нибудь оружие после отца. Или ткань на повязки.
Только после того как все разошлись выполнять приказ, Артур посмотрел на слугу. Тот был белым, как мел, что в такую жару было, мягко говоря, странно, а в его глазах читалась паника.
- Господи, Мерлин, сколько можно быть таким трусом! Это крестьяне с вилами, их никто не учил драться, а уж тем более брать крепости штурмом.
- Артур, - загробным, тихим голосом прохрипел Мерлин. - Артур, они все-таки не разошлись с миром? Они правда решили идти на Камелот?!
- Да, Мерлин. Так что напрасно ты был так уверен, - король еще раз внимательно посмотрел на слугу. - А теперь иди к Гаюсу и делай, что я сказал.
***
- Боги, откуда у вас у всех столько уверенности, что все будет хорошо? Почему мне одному кажется, что это полный провал?!
- Ты просто воспринимаешь это сильнее всех, это нормально. Но тебе в самом деле не стоит так переживать, ты достойный король и тебе не в чем оправдываться.
- Гвен, я не сильный король, я делаю не так, как хотел бы отец.
- А ты уверен, что он был идеальным правителем, что на него стоит равняться? - Гвен поняла, что как всегда затронула не ту тему. - Прости. Давай не будем об этом.
Артур кивнул и отошел к окну, внимательно всматриваясь в темноту, будто желая увидеть там орды разъяренных крестьян. Ему придется убивать свой народ. Это со всеми королями случалось? Что они делали? Сомневались ли, как он, или были решительны и тверды? Сомневался ли отец? "Нет", - услужливо подсказал разум. Артуру такой ответ отчего-то не нравился.
- Почему же они освистали Ланселота и Леона? - обращаясь скорее к себе, спросил Артур.
Гвен не ответила. Она беспокойно смотрела на ссутулившуюся спину короля и думала, что такой человек, как Артур, никогда не обретет свое счастье, будучи королем. Природа всегда возьмет свое, и вбитое в детстве чувство превосходства и желание управлять уйдут на второй план. Она твердо верила, что Артур будет замечательным правителем и уже сделал довольно много, чтобы стать им. Но она едва ли могла представить, насколько судьба этого человека будет трагична именно из-за того, что ему досталась такая ноша как управление государством.
- Гвен, послушай! - лицо Артура просветлело.
- Да?
- Могли ли они освистать Ланселота и Леона потому, что они благородные и знатные? То есть они не хотели говорить с теми, кто в принципе не может их понять, - Артура захватила эта идея. - А если бы с ними говорил кто-то их статуса, кто-то без меча и красного плаща, они бы выслушали? Наверняка! По крайней мере дали бы хоть что-то сказать... - Артур снова задумался. - Нужно найти кого-то, кто пойдет и втолкует им все. Надо найти какого-нибудь смышленого простолюдина...
Сказал и осекся.
- Я пойду, Артур.
Он почувствовал себя идиотом. Как будто сказал это, чтобы заставить ее идти утихомиривать крестьян.
- Нет, Гвен, - как можно тверже сказал Артур. - Это не был намек. Это просто теория. Ни один человек не согласится на это, а заставить кого-то так рисковать я не могу.
- Но Артур, я могу... Правда, могу.
- Нет. Никто не пойдет. Мне придется разогнать людей, я приму всю ответственность на себя.
- Артур, - Гвен открыла рот, чтобы начать долгий бесполезный спор, но Артур не дал ей продолжить.
Долгий, искренний поцелуй возымел должный эффект - девушка больше не пыталась настаивать. Даже не пыталась навязывать свое общество - пожелала спокойной ночи и вышла, краснея.
Не прошло и минуты, а в покои уже бесцеремонно ввалился Мерлин.
- Какого черта?! - начал было Артур, но что-то в лице слуги заставило его насторожиться и замолчать.
- Я пойду завтра к крестьянам. Я объясню им все. Я обещаю, они уйдут с миром.
- Ты подслушивал?!
- Да. То есть, нет, я случайно услышал.
- Ага, мимо проходил.
- Да, - не отреагировал на сарказм Мерлин. - Я пойду, - повторил основную мысль слуга.
- Ты понимаешь, что это бред? Они вооружены, и их сотни. А ты толком меч держать не умеешь.
- Умею!
- Даже если бы ты владел им, как я, у тебя не было бы шансов.
- Я же не драться с ними иду, а донести до них твое послание.
- Если они решат напасть, тебе конец.
- Они не решат. Они тоже не дураки, Артур. А если и решат - я убегу.
- Нет, Мерлин. Никто не будет рисковать собой из-за того, что я не могу проявить силу и показать, кто в королевстве главный, - Артур старался говорить убедительно, но одного взгляда на Мерлина было достаточно, чтобы понять - он уже все решил и ни за что не отступится, даже если придется жертвовать чем-то. Зная Мерлина, Артур решил до жертв не доводить, но и так дело оставлять было нельзя.
- Мерлин, подумай -Они не станут слушать кого-либо пришедшего прямиком из Камелота, а уж тем более королевского слугу. Я признаю, моя идея - бред. Ни к чему хорошему такой поход не приведет.
- Я пойду, - как заведенный, словно боясь сказать что-то еще, повторил Мерлин.
Артур взглянул в полные решимости голубые глаза, вспомнил вчерашний полдень и взъерошенные мокрые волосы на затылке парня. Какого черта он так привязался к нему, простому крестьянину, примечательному только своей, порой неоправданной, верностью? Артуру пришлось признать - терять Мерлина ему хотелось меньше всего.
- Бесполезно тебя уговаривать?
- Да.
- А если я скажу, что казню тебя, если ты пойдешь?
- Даже если они разойдутся?
Артур на секунду замялся.
- Да.
- Нет. Не казнишь, даже если все станет еще хуже, - непонятно из чего сделал вывод Мерлин.
- С чего это ты взял? - сразу же взвился Артур.
- Просто так. Но если тебе так больше нравится - я верю, что казнишь, но все равно пойду.
- Ты сумасшедший.
Мерлин лишь пожал плечами.
- Я не выпущу тебя из города, - пустил в ход последний аргумент Артур.
Самый слабый аргумент, надо сказать. Уж кто-кто, а юркий королевский слуга выберется из Камелота при любых обстоятельствах. В подтверждение бесполезности такой угрозы, Мерлин хмыкнул, оставляя победу за собой.
- Тогда послушай меня, Мерлин. Возьми меч и...
- Нет, - перебил короля тот. - Так они не поверят, что я простолюдин. Думаю, они воспримут это как вызов.
-Как ты будешь обороняться, если они нападут?!
- Я справлюсь, Артур, - слуга немного поколебался. - Не переживай за меня, я смогу защититься, если понадобится.
- Каким образом, Мерлин? - Артур вложил в эти слова всю иронию, на которую был способен.
Мерлин промолчал.
- Хотя бы надень кольчугу. Под рубашку, - поспешно добавил Артур.
Слуга кивнул и спросил:
- Можно мне идти?
Артуру вопрос показался неуместным.
- Завтра еще увидимся.
- И не только завтра, - как Мерлин нашел в себе силы так непринужденно улыбнуться, Артур не знал.
Слуга вышел из покоев, но из головы короля не шло беспокойство о нем. Как он собирается защищаться? Что за бред: «Я могу постоять за себя?». "Да его ветром сдувает, и лошадь за наездника не признает!" - думалось Артуру.
Королю вспомнились странности, всегда отличавшие Мерлина. Например, ни в одной передряге ни одна стрела и ни один удар не приходился на слугу. Он как будто отталкивал от себя всю опасность. Или, например, его периодическое пропадание в таверне, о котором не знал даже Гавейн, завсегдатай этого места. Или умные, если не сказать мудрые, мысли, которые Мерлин порой изрекал. В общем, в нем было что-то очень свое: специфичное и неподвластное измерению. Что-то, что Артура влекло и манило. Наверное, поразительная верность и преданность сыграли в этом не последнюю роль. Королю вспомнился недавно услышанный спор Гаюса и Мерлина. Вот она, та помощь, о которой говорил лекарь! Но... Мерлин не мог знать, что Ланселота освистают, а Гаюс не мог назвать желание выступить посланцем пустяком... Значит, было что-то еще. Сомнений в том, что Мерлин сделал по-своему, у Артура не возникало. Король лихорадочно вспоминал все события прошедших суток. И тут его осенило: в покоях было абсолютно комфортно - не жарко и не холодно. Даже душно не было. Но как?Как такое возможно?! У Артура было только одно предположение, и он не знал, нравится оно ему или нет. И если это предположение было правдой, становилось ясно, как Мерлин может постоять за себя. Но Артур не верил, что такое может быть. Это было бы слишком... страшно. А король Камелота не привык придумывать себе лишние страхи.
***
Когда Артур вышел во внутренний двор, на место тренировки, рыцари были уже в сборе. Только вот занимались они как всегда не тем, чем надо.
Персиваль держал в руках какую-то огромную ветку, а Гавейн картинно нападал на друга с мечом. Видимо в этом странном действе должен был победить Персиваль, поэтому его огромная дубинка в конце концов прижалась к шее Гавейна, имитируя нормальное оружие. Тот, ничуть не расстроившись, тут же поднял руки вверх, признавая поражение.
- Что это у вас тут такое? - сурово спросил Артур подопечных.
- Мы разыгрываем сцену "Захват Камелота крестьянами", - весело ответил Гавейн и, задорно подмигнув, добавил: - Присоединяйся.
Король кинул на троих рыцарей суровый взгляд и прикрикнул:
- Никаких сценок, мы собрались на тренировку, - и уже спокойнее добавил: - Как вы знаете, на Камелот надвигается опасность, и я хотел бы...
- "Заручиться вашей поддержкой и объяснить вам, какая страшная сила, эти разъяренные крестьяне", - Гавейн довольно похоже передал стиль речи Артура. - Давай дальше.
- Это действительно большая сила, нам не стоит иронизировать над этим.
- А над чем же еще? - удивленно спросил Персиваль.
- Ни над чем! - сорвался Артур. - Это вам не Ценред какой-нибудь, это народ Камелота требует, чтобы я отменил им налоги.
- Я тоже могу много чего требовать, - ляпнул Элиан.
И Артура прорвало.
- Можешь?! Ты считаешь, что можешь?! Да вы, трое, вам на все плевать. Вам так все равно, что мне кажется, что вы - предатели, что вы первыми побежите открывать ворота восставшим! Вы с теми, кто окажется у власти, с теми, кто может дать все, что вы захотите - веселье, женщин и возможность помахать мечом! Сейчас вам смешно, вы даже понять не способны, что такое борьба внутри народа! Это кровь, резня и полный крах моей власти! Как люди вообще будут относиться ко мне, если я сотни крестьян переубиваю перед воротами города? Но вам-то что, вам наплевать, гори оно все синим пламенем. Вы не так давно слезли со своей земли и уже зазнались, уже тянетесь к красивой жизни, уже во всю глотку высмеиваете слабости крестьян. Замечательно, рыцари, я рад за вас.
Персиваль с Элианом совершенно не знали, как им реагировать: вроде их оскорбили, но вроде и Артура в этой ситуации можно было понять. А вот Гавейн ни секунды не сомневался.
- Вообще-то, по рыцарскому кодексу я должен бы вызвать тебя на поединок, но, во-первых, ты мой господин, а во-вторых, - рыцарь подошел и хлопнул Артура по плечу. - Ты слишком серьезно все это воспринимаешь. Чем проще ты к этому отнесешься, тем проще разрешится проблема. К тому же чувство юмора не вредило еще ни в одной ситуации, так что оставь свою хмурость. И вообще, тренировка, по-моему, не лучший способ подготовился к осаде. Если позволишь, я пойду проверю боевые посты на крепости - толку будет больше.
Артур оторопело кивнул, и Гавейн, привычно ухмыляясь, ушел.
Речь друга придала Персивалю уверенности, и как только Гавейн скрылся за поворотом, он спросил:
- Ты в самом деле думаешь, что мы лицемерные предатели? - ни тени осуждения в его голосе не было, только еле уловимая горечь.
Артур буркнул что-то вроде: "Я преувеличиваю, не предатели конечно, но..."
- Артур, каждый из нас обязан тебе чем-то, - поддержал Персиваля Элиан. - Неужели среди нас найдется такой неблагодарный, который не может отплатить элементарной верностью?
- Нет, - уже твердо ответил король. - Но то, как вы относитесь к происходящему, заставляет меня прибегать к крайним мерам воздействия на вас. Вы как-то не чувствуете серьезности ситуации, ведете себя, как дети... Ваши эти шутки...
- Гавейн прав - тебе стоит применить свое чувство юмора, - Элиан решил, что волна гнева уже прошла, и можно было сказать то, что думаешь. - Оно ведь у тебя есть и очень хорошее.
- Артур, знай, что мы сделаем свое дело, как надо и когда надо, но позволь нам между ратными делами вести себя так, как легче и проще, - Персиваль серьезно посмотрел на короля.
- Вам проще смеяться над собственной прошлой жизнью, когда вы сами пахали землю и зависели от плодородия земли?
- Не над ней, - рыцарь запнулся. - Наверное.
- Видишь, я тоже бываю прав, - король снисходительно посмотрел на Персиваля. - Мы квиты.
Рыцари немного помолчали и, заметив на лице Артура тень улыбки, заявили:
- Мечу все равно никогда не сравнится с дубинкой, так что пойдем-ка лучше проверим боевые посты, все равно часы тренировок ничего не изменят, - Персиваль кивнул Элиану.
Король властным жестом отпустил их и добавил:
- Я потом проверю укрепления. И Гавейну это передайте.
Мерлин
За два года жизни в Камелоте Мерлин научился ориентироваться в ночном замке почти так же хорошо, как и в дневном. А остаться незамеченным даже тогда, когда охрана усилена во много раз, магу не представлялось очень уж затруднительным. Аккуратно усыпив стражников, Мерлин спустился в усыпальницу, миновал длинный жуткий, затянутый паутиной ряд гробниц и подошел к потайному ходу. Простенькое заклинание - и дверь поддалась. Мерлин шагнул в темный, пропахший сыростью коридор и, освещая себе дорогу волшебным синеватым светом, пошел вперед, к решетке. Снова простенькое заклинание - и маг оказался на краю леса. Этот выход был удобнее для Мерлина еще и тем, что находился ближе к нужной поляне, чем главные ворота.
Мерлин оглянулся, проверил, не следит ли за ним кто, и отправился вглубь леса. Постепенно спускаясь с холма, на котором располагался замок, он забирал немного влево и в итоге вышел на нужное место.
- Ghlaonn tú an dragan! - приказал Мерлин и уставился в ночное небо, ожидая там увидеть нечто более живое, чем звезды.
Прошло минут пять, пока дракон не появился на горизонте.
- Здравствуй, юный чародей, - поприветствовал Килгарра своего повелителя.
- Здравствуй, - маг немного замялся. - Я знаю, ты не любишь говорить о будущем, но все-таки я хочу спросить...
- Об этом восстании, - если драконы умели улыбаться, то Килгарра именно это и сделал. - Оно не такое уж нелогичное, как тебе кажется. Эти люди неспроста не стали слушать Ланселота. Но если я расскажу - тебе будет неинтересно завтра.
- То есть ты считаешь, что моя жизнь скучна, и меня надо развлекать такими вещами?! - возмутился Мерлин.
- Хорошо, юный чародей, - Мерлин приготовился слушать. - Я скажу по-другому. Тебе будет сложнее говорить с этими людьми, если я скажу, почему их поведение закономерно.
- Прекрасно, - маг недовольно скрестил руки на груди. - Скажи хотя бы - я правильно все делаю?
- О, не сомневайся, юный чародей. Ты все-таки оказался небезнадежным учеником, - Килгарра расправил крылья и уперся когтями в землю.
Мерлин ничего не ответил, и дракон с чистой совестью улетел, оставив мага в полном недоумении. Как бы он ни привык к советам Килгарры, оставаться с большим количеством вопросов и загадок после таких встреч, чем до них, Мерлину не нравилось. А статус Повелителя Драконов не отменял того, что с мнением самого дракона все равно надо считаться.
В замешательстве и тревоге Мерлин побрел обратно, по пути заметая следы своего присутствия. Мысль о том, что он может завтра обнаружить, отнюдь не успокаивала. Вдруг он не успеет сориентироваться, вдруг его магия окажется бессильна, вдруг у него просто-напросто ничего не получится? Почему дракон считал, что ему понравится интрига происходящего, Мерлин не знал.
Маг вернулся в замок, а затем и в свою комнатку, постаравшись не разбудить Гаюса. Бледный лунный свет заливал все вокруг, не уменьшая тревоги Мерлина. Он прекрасно осознавал, что лучше бы ему поспать перед таким ответственным делом, но где у Гаюса сонный отвар, маг не знал, а сна не было ни в одном глазу. Мерлин попытался успокоить себя: "Я маг, следовательно лично мне опасности никакой не грозит. Я могу защитить себя от обычного оружия, значит мне не страшны разъяренные крестьяне... И стражи Камелота", - печально добавил Мерлин. Если ему придется обороняться, то разоблачения не избежать, а значит не избежать и гнева Артура. Все это слабо успокаивало, потому что Мерлину, как и обычно, нужно было не столько обезопасить себя, сколько обезопасить Артура и весь Камелот. Маг попытался придумать причину, почему крестьяне все-таки решат выслушать его. Ничего лучше, чем элементарное благоразумие и уважение к королю, маг не придумал. В случае с последним все уже давно убедились в обратном. И почему осознание этого не пришло в его голову раньше? Единственное, что радовало: Килгарре понравились его действия, он даже их одобрил, что бывало крайне редко. Мерлин полежал, помучался еще минут двадцать, прежде чем понял, что умы людей могут подчиняться магии, могут становиться угодными одному человеку. И этим человеком вполне может быть он. Это звучало бесчестно, но стоило Мерлину подумать, сколько людей можно спасти, сколько нервов Артуру сохранить, и практически все его сомнения отпали сами собой. К тому же он решил не навязывать им "правильное" решение: просто заставить их выслушать, так было гораздо удобнее. С этой успокаивающей совесть мыслью, Мерлин погрузился в навалившуюся на него дрему и, мерно посапывая, уснул.
***
- Ты помнишь, что мы будем стоять на смотровой площадке и при малейшей угрозе стрелять в них. Если же ты чувствуешь, что что-то не так, а мы не видим, кричи что-нибудь вроде: "Камелот в опасности!" - и мы начнем стрелять.
- А мы с Элианом выбежим и выдернем тебя из лап разъяренных крестьян, - полушутя сказал Артур.
Только Мерлин знал, что в этой шутке доля шутки очень мала.
- Не надо никуда выбегать. Я сам справлюсь - я могу быстро смотаться от них, а вот вам ваша рыцарская честь не позволит так сделать.
- Мы защитим тебя.
- Я никогда не сомневался в ваших способностях, сир, но крестьян во много, много раз больше, чем рыцарей во всем Камелоте.
Мерлин знал, что Артура все равно не убедить.
- Пора, - сказал маг.
- Ты точно помнишь, что надо говорить? - в сотый раз спросил Артур.
- Да, - терпеливо в сотый раз ответил Мерлин.
Рыцари похлопали мага по плечу, пожелали удачи и передали его Артуру для последнего напутственного слова.
- Мерлин, ты всегда был труслив, как хорек. Я не ожидал от тебя такой безрассудной храбрости, - это можно было счесть за высшую похвалу из уст короля.
- Я как еж, - слуга не обошелся без странностей.
- Почему?
- Мне всегда казалось, что ежи очень смелые.
- Я не буду вдаваться в дебри твоих фантазий, - скептически заметил Артур и прижал друга к себе, похлопывая по спине.
- Все, иди, - велел король, отпустив его.
И Мерлин вышел за ворота Камелота. Никаких вражеских стражников около них не стояло, поэтому он беспрепятственно пошел в сторону лагеря, раскинувшегося прямо у стен замка. Но все-таки крестьяне оказались не так самонадеянны - около первой палатки стоял дозорный, который вскочил и схватился за меч, едва завидев Мерлина.
- Ты кто? - воинственно спросил он.
Мерлин внимательно осмотрелся. На смотровой площадке никого не было - рыцари и Артур еще не успели подняться, а значит пока можно было делать, что угодно. Маг сконцентрировался и применил заклинание. Теперь этот дозорный точно его выслушает.
- Я житель Камелота и хочу поговорить с восставшими.
- Ты посланец Артура?
- Нет, разве я похож на его холеных рыцарей?
Вообще-то это был слабый аргумент, потому что переодеть можно и самого короля. Но дежурного это нисколько не смутило.
- Нет, не похож. А что тогда тебе надо?
- Нам интересно было бы узнать, в чем собственно проблема, потому что от нас все утаивают, мы не знаем, кто вы и чего хотите.
- Тогда иди за мной, - сказал мужчина и повел Мерлина между рядами палаток и шалашей.
Он вел его вглубь лагеря, что не входило в планы мага. Мерлин совсем не был уверен, что его оттуда видно, а уж тем более слышно.
Вскоре они пришли в центр стоянки. Люди сновали туда-сюда, но никто не обращал на них внимания. Тогда дозорный крикнул с такой силой, которую Мерлин совсем не ожидал в нем обнаружить: "Соберитесь все на площади, ибо мы должны выслушать посланника от жителей Камелота!"
Буквально через пять минут вся площадь была заполнена людьми, они даже принесли пустой ящик и поставили Мерлина на него, чтобы было виднее. Все замерли в ожидании. Магу стало нестерпимо жарко, словно собравшиеся глазами прожигали его насквозь. Все приготовленные слова, естественно, вылетели у него из головы, видимо не зря Артур постоянно спрашивал, помнит ли Мерлин речь.
- Простые люди в Камелоте не знают, что происходит здесь и почему вы пришли к стенам города с оружием. Нам говорят, что вы хотите захватить Камелот, но мы не верим, что это так. Мы хотим знать, в чем дело и почему вы здесь.
Тот самый дозорный, который привел Мерлина на площадь, взялся ответить.
- Мы хотим вернуть магию в Камелот!
- И хотим видеть на троне другого короля! - подхватил кто-то. - Который не будет заставлять нас платить такие непомерные налоги.
Мерлин сделал паузу, изображая задумчивость.
- Я уверен, что идею вернуть магию поддержит весь Камелот. А вот про налоги мне не очень ясно...
- Отменить! - крикнул кто-то.
- Но ведь на них содержится армия, которая охраняет границы. Если ее распустить, нас тут же захватят другие короли и заставят платить еще больше.
- Конечно, парень, ты живешь в городе, ты не знаешь, что такое работать в поле! Мы отдаем почти весь урожай и весь год едим что попало, а то и вовсе голодаем!
- Я вырос в деревне! - гордо заявил Мерлин. - Но без армии все развалится, начнется война, в которой Камелоту не выиграть.
- Они жируют, а мы голодаем! Где справедливость?!
- Я не видел ни одного жирующего солдата или рыцаря. Большинство из них очень достойные люди.
Сказал и понял, что это точно было лишним. Воцарилось гробовое молчание. Какая-то фигура начала пробиваться к сцене с другого конца толпы. Мерлин думал только о том, что не может подвести Артура, поэтому вновь применил то же заклинание, что и несколько минут назад к дозорному. Люди будут его слушать, но недолго.
- Но это не значит, что они могут отбирать весь ваш хлеб, - люди продолжали молчать, находясь в небольшом трансе после примененного заклинания. - Просто это можно решить совсем по-другому, мирно.
- Нас никто не слушает! - послышался ожидаемый отклик.
- Тогда надо ткнуть Артура лицом в ваши проблемы и..
- Да! - Мерлину понравился этот одобрительный возглас. - А то он для народа ничего не делает!
- Мои родственники живут в деревне. Они сказали, что Артур понизил им налоги из-за засухи. Значит, он что-то делает, но этого как всегда недостаточно.
- И делает он это как всегда не там, где надо!
- Может, он просто не знает, что надо делать?
- Что он тогда за король?!
- Может, просто стоит ему рассказать - мирно, без оружия? - проигнорировал выпад Мерлин.
- Будет он нас слушать, конечно.
- Если бы он хотел, он бы перебил вас всех, как только вы подошли к городу, но он этого не сделал. Может, король и выслушает вас.
- Вас? А жителей Камелота?
- Нас, - быстро исправился Мерлин. - Давайте кто-нибудь из вас пойдет внутрь вместе со мной, и мы попробуем попасть к королю.
Толпа восприняла это как-то очень неоднозначно, начались неразбериха и шум. Мерлин колебался - вмешиваться или нет. Но Артуру нужно было помочь, поэтому долго сомневаться магу не пришлось. Люди снова немного затихли.
- Так мы пойдем к Артуру требовать возвращения магии и снижения налогов?
- Да! - крикнул какой-то парнишка, и толпа подхватила возглас.
О лучшем Мерлин и мечтать не мог. Площадь утонула в согласных возгласах и криках. Но тут он заметил того человека, которого желал видеть здесь меньше всего. Которого Мерлин ожидал и боялся увидеть, который одним своим присутствием сводил все достижения на нет. Мальчишка подрос и зверем глядел на все происходящее из-под отросших черных волос. Взгляды Мордреда и Мерлина встретились. В голове последнего промелькнуло воспоминание: мальчишка злобно бросает в его сторону: "Я никогда тебе этого не прощу и не забуду". И тут же в голове мага звучит мальчишеский голос: "Не прощу и не забуду". Мерлин хочет задать вопрос, но ментальная магия еще слабо ему поддается, поэтому Мордред опережает его.
«Что ты делаешь? Куда лезешь? - пауза для ответа, который просто не мог последовать. - Ты же понимаешь, что я могу сейчас полностью разрушить твой мир. И я сделаю это, если не перестанешь нам мешать и не слезешь с трибуны».
Мальчишка кинул мимолетный взгляд на стены Камелота и набрал в легкие побольше воздуха. Мерлину не пришлось расшифровывать, что это значит. Одна десятая секунды, чтобы подумать. В мозгу промелькнуло первое, самое глупое заклинание.
"Aon fhuaim as do bhéal", - губы Мордреда шевелились, но не было слышно ни звука. Топор войны между ними был вырыт.
«Ах ты..! Трус! Лжец! Как они могут верить тебе, если ты их все время обманываешь?! Ты предал всех магов, чтобы быть там! Чтобы иметь свое теплое место! Наверняка там ловушка, наверняка уже придумали, как убить всех нас здесь! Я проклинаю тебя, Мерлин! Проклинаю тебя всеми богами!» - гневный голос Мордреда звучал в голове мага.
Причем не только в голове Мерлина. Альвар, стоявший рядом и не подозревавший о происходящем, тоже услышал слова мальчика.
«Альвар! Скажи всем, громко, что он - маг, лжец, предатель волшебников и посланник Артура!»
Мужчина, к которому и обращался Мордред, нагнулся к уху мальчика и что-то шепнул.
«Он чуть не дал мне и Моргане умереть. Он личный слуга короля, он сильный чародей, который не хочет возвращения магии в Камелот».
Снова Альвар нагнулся и что-то сказал, Мерлин ничего не мог расслышать в шуме толпы.
«Быстро, Альвар! Делай, как я говорю!»
Мужчина все еще сомневался.
«Моргана будет только рада, если будет отомщена! Это никак не повлияет на людей, она всех их подчинила, они верны ей!»
Видимо, Альвар решился и...
- Давайте вы выберете, кто пойдет в Камелот к королю Артуру прямо сейчас, чтобы не тянуть с этим делом и не ждать, пока они начнут стрелять! - Мерлин крикнул это как можно громче. И был услышан - толпа еще больше оживилась, загудела, как улей, и никому не было дела до бормотаний Альвара.
- Пусть пойдет Альвар! - послышалось из толпы.
Мужчина замер, а Мордред истошно орал у него в голове: "Нет!". Взгляды людей устремились к Альвару, вопрошая, согласен ли он выполнить такое ответственное задание.
- Если вы хотите, чтобы пошел я, то я с радостью сделаю это!
- Да, хотим, - загудела толпа.
Мордред отступил от Альвара на несколько шагов.
- Ты тоже предатель! Ты обещал! Ты сказал, что за все надо мстить, а теперь ты потакаешь ему, - мальчишка кивнул на Мерлина. - Вы все, все предатели!
Может, магу и показалось, но по щекам Мордреда текли слезы. Мальчишка опустил голову, сжал кулаки и полез сквозь толпу, подальше от Мерлина.
«Я проклинаю тебя! Я проклинаю тебя всем тем, чем прокляли меня!» - прозвучало в голове напоследок.
Но Мерлину было уже не до проклятий. Нужно было уходить, и поскорее. Если все это действительно затеяла Моргана, то без внимания она его речь не оставит. Мерлин едва помнил, как спрыгнул с ящика и, схватив Альвара за руку, потащил его сквозь плотную, жаркую толпу к воротам замка. Только оказавшись внутри, Мерлин смог четко оценить ситуацию и придумать план действий. «План» было, конечно, слишком громким словом для этой импровизации.
Мерлин и Альвар уже прошли нижний город и вошли в ворота верхнего, когда из-за угла показался Гаюс. Он давно ждал Мерлина и уже приготовил тираду по поводу его безрассудности, но заметив, что маг не один, поубавил свой пыл. Пока старик не испортил его план, Мерлин взял инициативу в свои руки. Он незаметно вытащил какой-то затасканный клочок бумаги из штанин и с помощью магии написал на нем несколько слов.
- Гаюс, ты как раз вовремя! Ты можешь просить короля от всех восставших и от жителей Камелота выслушать требования народа? - произнося это, Мерлин изобразил что-то подобное рукопожатию и передал записку.
Маг видел, как, отойдя, Гаюс читает ее. "Восстание организовала Моргана". Мерлин боялся, что это слишком шокирующая информация для старика. Но лекарь не растерялся - он быстро подошел к магу, возмущенно вздергивая брови.
- Простите, на пару секунд, - обратился он к Альвару.
Когда они отошли подальше, Мерлин раздраженно спросил:
- Что, Гаюс? Это очень подозрительно.
- Подозрительно это то, откуда ты это, - лекарь потряс запиской, - взял?
- Я видел Мордреда, Гаюс. Его голос, как и тогда, был в моей голове, он говорил с вот этим человеком, - Мерлин указал на Альвара. - О том, что Моргана будет довольна, если они расскажут людям, что я маг.
- Зачем ты тогда его привел? - в ужасе спросил Гаюс.
- Он не согласился этого сделать.
- Но все равно, Мерлин, как ты объяснишь Артуру, откуда ты знаешь про Моргану?
- Гаюс, она больше не подопечная короля, она - враг Камелота. Ее можно обвинить в чем угодно, без каких-либо доказательств.
- Артур все равно спросит, откуда ты знаешь. Он же хочет быть справедливым.
- Скажу что-нибудь. Гаюс, он думает, что народ не хочет видеть его на троне, но это не так! Он не должен принять требования Морганы. Артур имеет право знать, а уж что делать - ему самому решать.
- Только ему-то польза, а ты на виселице.
- Артур - не Утер. Я надеюсь.
- Надеюсь, - пробормотал Гаюс и пошел в сторону дворца.
Мерлин вернулся к Альвару.
- Гаюс - придворный лекарь, он может помочь, - пояснил маг.
Друид промолчал и уселся на ступени крыльца. Мерлин последовал его примеру, и вот так в полной тишине они просидели еще минут двадцать. Хотя магу казалось, что прошел по меньшей мере час. Мысль о том, что возможной наградой за проведенные переговоры может стать виселица, его совсем не радовала. Но он привык к этому ощущению: пренебрежению собой ради Артура. Это было знакомо и привычно, и никакие новые мысли по поводу самопожертвования в голове Мерлина не появились. А это означало, что Камелот и Артур должны быть спасены любой ценой, любыми средствами и способами.
Вскоре вернулся встревоженный Гаюс и сказал, что король обязательно примет "человека от народа", как только поговорит с Мерлином.
Маг быстрым шагом отправился к Артуру. Едва тяжеленные двери за слугой захлопнулись, король выпалил:
- Ты уверен, что восстание организовала Моргана?
- Да.
- Почему?
- Я видел Мордреда.
Видимо для Артура связь была не очевидна, поэтому он спросил:
- И что?
Мерлин помялся, но нашел, что ответить:
- Когда Моргану украли друиды, там был Мордред, и я помешал ему убежать вместе с ней. Он наверняка это помнит. Да и пока мальчик был в Камелоте, он очень привязался к Моргане. Наверняка участие в восстании - это своеобразная благодарность за помощь.
Артуру нити в этой логической цепочке казались очень непрочными, и он упорно хмурился.
- Мерлин, ты уверен? - еще раз спросил он.
- Артур, подумай: они хотят видеть другого короля. Но никакого другого законного наследника кроме Морганы нету, а год назад ее правления никто не принял. Все сходится - она заставила людей пойти против тебя, запутала им мозги, вот и все.
- Мерлин, ты абсолютно уверен?
- Да, - твердо ответил слуга. - Точно-преточно.
Король колебался: где это видано, чтобы король слушался слугу. Но других доказательств у Артура не было, а Моргана была слишком опасным субъектом, чтобы оставить предупреждение Мерлина без внимания.
- Хорошо, я верю тебе, но если я узнаю, что это не так... Твоей голове не поздоровится, - Мерлин не испугался даже для приличия. - Веди этого человека сюда.
***
Переговоры шли уже несколько часов, и Мерлин откровенно устал. Поэтому он особенно обрадовался, когда Альвар был загнан в тупик своим же требованием. В какой-то момент Артур повернул вопрос о смене короля так, что он стал равняться вопросу возведения на престол Морганы. Естественно, Альвар не мог признаться, что хотел видеть ее на троне - это означало бы разоблачение и, вероятнее всего, виселицу. Был ли друид не готов к таким последствиям, струсил ли или уже придумал другой план - неизвестно, но требования "Долой короля!" он больше не выдвигал.
Все остальное было, по сути, прикрытием, и обещание Артура подумать о снижении налогов не обрадовало Альвара. Как и обещание когда-нибудь вернуть магию. Потому что по искреннему убеждению друида, это должна была сделать Моргана. Вернуть магию в Камелот должен был великий волшебник, а не какой-то пендрагоновский отпрыск.
Мерлин же придерживался абсолютно противоположной точки зрения. Эту битву за людские умы они выиграли. Эту битву за магию выиграл Мерлин. И это вселяло надежду.
Глава 4.
Десять лет спустя.
@темы: я ж пишу как чумачечи, Merlin, etc